Разгром белых под Сызранью и Самарой

Н. И. Корицкий

Отгремели последние орудийные выстрелы под Симбирском, у Верхней Часовни и в Старой Майне. Белогвардейцы и белочехи не выдержали натиска Симбирской Железной дивизии. В панике, бросая оружие, патроны и снаряды, обозы с награбленным имуществом, они бежали на восток к Уфе. Преследование их было возложено на части V Красной Армии, которые были направлены командованием Восточного фронта для содействия 1-й Революционной армии.

Симбирской операции решающая роль принадлежала Симбирской Железной дивизии (начдив - Гай, комиссар - Лившиц). Пензенская (начдив - Воздвиженский) и Инзенская (начдив Лацис) в этой операции находились на второстепенном участке фронта - Сызранском. Однако они своими демонстративными действиями и смелыми разведывательными поисками отвлекали внимание противника от Симбирской Железной дивизии, чем немало способствовали ее успеху. Теперь же, в Сызранской операции, на Пензенскую и Инзенскую дивизии выпадала главная роль.

Сызрань решала участь Самары, была ключом к ней. По своему положению на правом берегу Волги она имела большое стратегическое значение. Вблизи у села Батраки через Волгу был перекинут железнодорожный мост. От Сызрани на запад вели две дороги - одна через Кузнецк на Пензу, другая - через Инзу, разветвляясь здесь на Симбирск и на Рузаевку. Этими дорогами белогвардейцы намеревались воспользоваться для проникновения в глубь Советской республики, к ее центру - Москве. Кроме того, Сызрань являлась перевалочным пунктом для судов Волжского торгового пароходства.

Учитывая значение Сызрани; белогвардейское командование укрепило район ее сильными круговыми оборонительными сооружениями, и особенно сильно был укреплен мост через Волгу. Для обороны района Сызрани противник сосредоточил здесь до 7 тысяч пехоты, 1500-2000 конницы (казаков), имея 35 орудий и около 150 пулеметов. Таким образом, чтобы сломить оборону противника, нам надо было иметь по меньшей мере тройное над ним превосходство.

В сызранской операции приняли участие все три дивизии I армии: Пензенская, Инзенская и Симбирская и, кроме того, распоряжением командования Восточного фронта в оперативное подчинение командарму Тухачевскому из IV армии были переданы Вольская дивизия (начдив - Гаврилов), два полка Самарской дивизии и часть Волжской речной флотилии.

М. Н. Тухачевский

Разрабатывая план операции, командарм М. Н. Тухачевский придерживался своего излюбленного метода концентрического наступления и стремления зажать противника в клещи. Это требовало от войск большой подвижности и маневра на флангах противника. Опыт симбирской операции показал, что войска армии способны к выполнению таких задач. Общая численность I армии к этому времени достигла примерно 12-15 тысяч человек. И хотя по численности мы не имели превосходства над противником, и он все еще лучше был оснащен вооружением и техникой, но моральное состояние, моральный дух наших бойцов был неизмеримо выше. И это решало успех.

Тотчас же после завершения симбирской операции и после того, как уфимское направление было передано V армии, командарм Тухачевский приказал приступить к подготовке сызранской операции.

Штаб I армии из Инзы перешел в район Рузаевки, расположившись в Пайгармском монастыре. Отсюда было легче управлять войсками армии и держать связь как с дивизиями, так и со штабом Восточного фронта, находившемся в Арзамасе.

По оперативному замыслу М. Н. Тухачевского, а также решению командующего Восточным фронтом С. С. Каменева действия против сызранской и самарской группировок противника рассматривалась как одна сызранско-самарская операция, конечной целью которой являлось освобождение Самары.

Еще в то время, когда Симбирская Железная дивизия закрепляла свой успех на левом берегу Волги у Симбирска, Пензенская и Инзенская дивизии I армии, ведя бои с передовыми частями противника, вышли 21 сентября на исходные рубежи для наступления на Сызрань. Пензенская дивизия развернулась на фронте Лава-Монастырский Сунгур, седлая железную дорогу Кузнецк-Сызрань. Инзенская же дивизия располагалась по железнодорожной линии Инза-Сызрань на фронте Чекалино-Дворянское. Начавшиеся сразу же бои на участках обеих дивизий приняли ожесточенный характер.

Заботясь об обороне Сызрани, белогвардейское командование вынесло полевые оборонительные сооружения далеко вперед. Почти каждый населенный пункт был ими укреплен окопами и оплетен проволокой. В передовых частях находились белогвардейцы из офицеров и буржуазной молодежи, а также белочехи. Всякий бой за населенный пункт завершался отчаянной рукопашной схваткой. Однако достаточно было сломить сопротивление отборных и дравшихся не на жизнь, а на смерть белогвардейцев и дорваться до частей, состоявших из мобилизованных крестьян, как они бросали оружие и целыми подразделениями сдавались в плен - не из-за трусости, не из-за страха, а сознательно. За сравнительно короткий срок середняцкие массы крестьянства, находясь под властью Комуча, воочию убедились в том, что только Советская власть даст крестьянам истинную свободу. Пленные, рассказывая о бесчинствах белогвардейских карательных отрядов, о произволе и насилиях белогвардейских чиновников, не уступающих в этом царским, обычно просили поставить их сейчас же в ряды Красной Армии.

На пути наступления Пензенской дивизии особенно сильные бои происходили 24-25 сентября в районе станции Коптевка. Здесь несколько раз в наши боевые порядки врезался бронепоезд противника, и под прикрытием его огня белогвардейцы переходили в яростные контратаки. Однако ни одна из них не поколебала стойкость красноармейцев и не остановила их наступательный порыв. С неменьшей яростью бросались белогвардейцы в контратаки и на участке Ключевка-Б. Репьевка. Но все их усилия были тщетны, и к 30 сентября Пензенская дивизия завязала бои на ближайших подступах к Сызрани.

В то же время с исходного рубежа Чекалино-Кузоватово-Дворянское перешла в наступление и Инзенская дивизия. На участке этой дивизии противник оказывал особенно упорное сопротивление. 23 сентября разгорелся напряженный бой у деревни Шереметьево. Белочехи сосредоточили здесь сильную артиллерию, которая своим шрапнельным огнем прижала к земле наши наступающие части. Красноармейцы начали откатываться, отстреливаясь ружейным и пулеметным огнем от контратакующего противника. На правом фланге дивизии создалось неустойчивое положение. Начдив Я. Я. Лацис, лично возглавив находившийся в его резерве финский батальон, глубоким обходом фланга белогвардейцев нанес им сильный удар, заставивший их в панике бежать к станции Балашейка. Здесь сосредоточены были значительные силы белочехов, предназначавшиеся для контрнаступления в направлении на Инзу. В течение трех дней у станции Балашейка шел бой. Я. Я. Лацис все время находился в самой гуще боя, показывая красноармейцам пример личной храбрости, а командирам - мужественное хладнокровие и распорядительность.

Искусно маневрируя, полки дивизии наголову раз громили значительно превосходящего противника. В этом бою особенно отличился 6-й Мценский пехотный полк Инзенской дивизии. Глубокой ночью бойцы 2-й и 5-й рот этого полка разрушили железнодорожный путь в тылу белогвардейского бронепоезда и бросились в атаку. Штыковым ударом бойцы сбили цепь противника и заняли станцию. Среди трофеев в бою у станции Балашейка было взято: бронепоезд, свыше 20 пулеметов, 50 орудий и до 200 пленных.

Сломив в упорных боях сопротивление передовых частей противника, Пензенская и Инзенская дивизии на ближних подступах к Сызрани вынуждены были задержаться. Здесь они встретили хорошо организованную и сильно укрепленную оборону противника. Кроме того, задерживались в своем продвижении к Сызрани фланговые части армии. Вольская дивизия и 2-я бригада Самарской дивизии не имели еще достаточной боевой закалки. В частях, среди командного состава еще не была изжита партизанщина и не укрепилась дисциплина. Встретив сильного противника, перешедшего в контрнаступление в районе Моисеевки (севернее Хвалынска), Московский и сводный Саратовский полки, не оказав активного сопротивления, отошли к Хвалынску. В этих полках из рук вон плохо была поставлена политическая работа. Для приведения в порядок Вольской дивизии и налаживания в ней политработы туда выехал В. В. Куйбышев, который получил новое назначение членом Рев военсовета IV армии. Опираясь на коммунистов, Куйбышев развернул политическую работу в частях дивизии, и она вскоре приобрела боевые качества, не уступая в этом другим дивизиям армии.

Тяжело пришлось бригаде 1-й Самарской дивизии, наступавшей в обход Сызрани по левому берегу Волги. Ей была поставлена очень трудная задача: зайти в тыл сызранской группировке противника, закрыть пути отхода его к Самаре и принять под защиту железнодорожный мост через Волгу у станции Батраки. Белогвардейцы разгадали грозившую им опасность и бросили навстречу бригаде значительные силы (до трех полков), придав им бронемашины. Кроме того, белогвардейская речная флотилия вела интенсивный огонь по частям бригады с реки.

Опасаясь заминки действий под Сызранью, где Пензенская и Инзенская дивизии вели упорные бои с обороняющимся противником, командарм М. Н. Тухачевский с политическим комиссаром армии О. Ю. Калниным выехали на левый фланг Инзенской дивизии. Оба они весь период боев под Сызранью находились в войсках, часто бывая на передовых позициях и руководя ходом боевых действий.

По приказу М. Н.Тухачевского Симбирская Железная дивизия должна была наступать на Сызрань одновременно с Пензенской и Инзенской дивизиями. Части дивизии были сильно переутомлены. С августа месяца они фактически не выходили из боев. Однако Тухачевский категорически потребовал от командира дивизии Гая, не взирая ни на что - наступать. В его распоряжение были предоставлены пароходы. Говоря о Волжской речной флотилии, обычно имеют в виду суда, прибывшие с Балтики, и военных моряков. Но справедливость требует отметить и коренных волжских речников, которые самоотверженно помогали сухопутным частям Красной Армии. Волжане-речники большую роль играли в перебросках войск при перегруппировках и особенно при десантных операциях.

Оставив гарнизон в Симбирске и Сенгилее, 25 сентября части Симбирской Железной дивизии погрузились на пароходы и поплыли вниз по Волге. В то же время по правому берегу направлялись передовые ее части - конный дивизион «Победа» под командой П. М. Боревича и пехота на подводах.

28 сентября главные силы Симбирской Железной дивизии под огнем артиллерии с берега и с судов белогвардейской речной флотилии высадили десант у Новодевичья и Климовки. В районе Климовки разгорелся бой со значительными силами противника, прикрывавшими его правый фланг. Особенно отличился в этом бою 1-й Симбирский полк. Белочехи не выдержали ударов симбирцев и в панике начали отступать на Самару. 2-я бригада Симбирской Железной дивизии, ведя бои с белогвардейскими арьергардами, от Климовки направилась непосредственно на Самару. Части же дивизии, двигавшиеся на Сызрань, сбивая белогвардейцев, 2 октября подошли у Батраков к железнодорожному мосту. Это значительно облегчило положение Инзенской и Пензенской дивизий под Сызранью, части которых под ураганным артиллерийским и пулеметным огнем преодолевали проволочные заграждения, отбивая контратаки белогвардейцев. Облегчало положение дивизий и успешное продвижение бригады 1-й Самарской дивизии IV армии, которая наступала с юга непосредственно на Самару. 1-2 октября части бригады Самарской дивизии вели кровопролитные бои в районе Иващенкова.

Белогвардейцы были зажаты в треугольнике Ставрополь-Самара-Сызрань, и участь их была решена. В штабе армии к этому времени были получены сведения, что Комуч приступил к эвакуации Самары. В городе начались грабежи. Самарская буржуазия в панике бежала на восток. Остаткам «народной» армии был дан приказ «сдерживать натиск красных». О сопротивлении не могло быть и речи. Однако бои носили ожесточенный характер.

3 октября части Симбирской Железной дивизии, двигавшиеся по тракту Тереньга-Сызрань, подошли к Батракам. Здесь они были остановлены искусно сооруженными предмостными укреплениями, на которых завязали бой с противником. Мост защищался лучшими частями белочехов.

С артиллерийских позиций, расположенных на высотах, белочехи засыпали наши части шрапнельным огнем, не давая возможности подойти к мосту, оплетенному у входов колючей проволокой. С обеих сторон были большие потери. Проявляя массовый героизм, красноармейцы, воодушевляемые комиссарами и коммунистами, преодолевали проволоку. Геройски действовали подрывники Инзенской дивизии, на глазах противника взрывая заграждение перексилиновыми шашками. Белогвардейцы, не выдержав натиска наших частей, начали отходить к мосту. Но путь им преградил Витебский полк Симбирской дивизии. Зажатые с фронта и с тыла, белочехи в панике бежали. Не подчиняясь командам белых офицеров, солдаты грузились на рыбацкие лодки, баржи и пытались переправиться через Волгу. Перегруженные лодки опрокидывались, и сотни белогвардейцев потонули. В этот момент, когда шел бой, красноармейцы проявили истинный социалистический гуманизм: они вытаскивали тонущих на берег.

Из Сызрани белочешское командование выбросило к Батракам свой последний резерв: бронепоезд и полк пехоты. Но было уже поздно. Бронепоезд был поврежден первыми выстрелами нашей артиллерии, а полк весь уничтожен во встречном бою с витебцами. В то же время Пензенский полк Симбирской железной дивизии, установив связь и взаимодействие с Инзенской дивизией, ударил по правому флангу сызранских укреплений противника. Стремительная атака пензенцев, облегчившая и одновременную атаку частей Инзенской дивизии, обратила белочехов в паническое бегство. Бросая оружие, боеприпасы, обозы, они бежали к Самаре. На рассвете 3 октября конная разведка Пензенского полка вошла в Сызрань. Вместе с ней въехали в Сызрань оба начдива: Симбирской Железной дивизии Г. Д. Гай и Инзенской - Я. Я. Лацис. Штаб армии донесение об освобождении Сызрани получил от всех трех начдивов почти одновременно. Город был пуст. Из опроса пленных установлено, что еще 21-22 сентября, лишь только началось наше наступление, местная буржуазия, потеряв веру в Комуч, стала покидать Сызрань. Было также установлено, что эвакуируется и Самара. Очень неприглядно выглядела белогвардейская так называемая «народная армия». Не успев еще окончательно сформироваться, она уже начала морально разлагаться: мародерство, грабежи, пьянство имели массовый характер. Дисциплина сохранилась еще более или менее в чехословацких частях. Мобилизованные «народноармейцы» дезертировали или сдавались в плен целыми подразделениями.

Освобождение Сызрани решило участь Самары. Выполняя приказ командования Восточного фронта, IV Красная армия (командарм Т. С. Хвесин) главными силами вела борьбу с оренбургско-уральским казачеством, возглавляемым Дутовым. Одна же бригада 1-й Самарской дивизии, опрокидывая противника, с боями наступала на Самару из района Николаевска (Пугачева) на Николаевку, Марьевку, Андросовку. На ближайших подступах к Самаре бои продолжались в течение трех дней. 6 октября последний под Самарой бой разгорелся у станции Липяги. 7 октября 1918 года совместными усилиями I и IV армий Самара была освобождена от белогвардейцев. Власть контрреволюционного Комуча была ликвидирована. Средневолжский плацдарм, которым интервенты пытались воспользоваться для наступления в глубь Советской республики, был очищен от вражеских сил.

Корицкий Николай Иванович (1894 - 1965) - родился в Казани, русский, отец генерал Русской императорской армии, мать - фрейлина российского императорского двора, внук одного из героев Бородинской битвы.

Окончил классическую гимназию в г. Гродно в 1914. За 1914 окончил ускоренный курс в Виленского военного училища, после чего младший офицер 119-го запасного пехотного батальона. В 1915 помощник курсового офицера Одесского военного училища, командир роты 71-го пехотного Белёвского полка (Юго-Западный фронт). В августе 1915 ранен, по октябрь 1915 находился на излечении. Далее обер-офицер для поручений Штаба авиации и воздухоплавания действующей армии, старший офицер учебной команды Воздухоплавательного парка Западного фронта. В октябре 1916 года окончил Офицерскую воздухоплавательную школу, в 1917 курсы связи при Офицерской артиллерийской школе. С октября 1916 по ноябрь 1917 начальник связи и разведки 4-го отдельного тяжёлого артиллерийского дивизиона, штабс-капитан.

В декабре 1917 перешел на сторону советской власти, служил инструктором в Красной гвардии, затем с мая 1918 заведующий инструкторским отделом и член оперативного штаба Пензенского губвоенкомата, участвует в боях против белочехов. С июня 1918 член РКП(б).

С июля 1918 начальник полевого управления 1-й армии, одновременно начальник штабного поезда особого назначения 1-й армии М. Тухачевского, затем начальник штаба 1-й армии Восточного фронта. В 1919-21 командир батареи курсов красных командиров Восточного фронта, инспектор военно-учебного отдела и начальник центральной военной школы 5-й армии Восточного фронта, Начальник Сибирского управления военно-учебных заведений, которые он и создал.

С 10 июля 1920 командир и комиссар «Отряда Особого назначения для подавления восстания в Славгородском уезде», ведет бои в районе Славгорода-Павлодара против повстанцев есаула Шишкина (в это время группировка Шишкина достигала 16 тысяч штыков и контролировала обширные районы современных Восточно-Казахстанской, Семипалатинской и Павлодарской областей). В июле 1920 отряд Корицкого в тяжелых двухнедельных боях в районе Павлодара разгромил основные силы Шишкина, остатки которых затем ушли в Китай.

В 1921 начальник 21-й стрелковой дивизии (г. Петропавловск), затем начальник 1-й Сибирской кавалерийской дивизии. В 1922-26 начальник военно-научного отдела Академии РККА, начальник отделения Организационного управления штаба РККА. помощник начальника отдела Управления по использованию и исследованию опыта войн, и.д. начальника отдела инспекции Западного военного округа, помощник начальника отдела Артиллерийского управления РККА. С 1926-32 в резерве РККА и в ОСОАВИОХИМе. 1932-1940 руководитель оперативно-тактического цикла Инженерно-технической Академии связи РККА, старший руководитель кафедры военной географии, затем преподаватель кафедры страноведения Военной академии имени Фрунзе.

С сентября 1940 по декабрь 1941 старший преподаватель кафедры разведки Высшей специальной школы ГШ РККА. Далее во время войны начальник штаба 15-й запасной стрелковой бригады Северо-Кавказского военного округа, начальник отдела военно-учебных заведений управления формирования Закавказского фронта, старший помощник начальника отдела военно-учебных заведений управления формирования Закавказского фронта, начальник Махачкалинского (Тбилисского) пехотного училища.

С мая по сентябрь 1945 в распоряжении ГУК НКО СССР Затем старший преподаватель кафедры общей тактики Военного педагогического института, старший преподаватель Военной академии имени М. В. Фрунзе. С мая 1948 в отставке.

Генерал-майор (1944). Награды: золотые часы с надписью: «Храброму и честному воину Рабоче-Крестьянской Красной Армии от ВЦИК» (7.10.1918), ордена Ленина (1945), Красного Знамени (1944), Красной Звезды (1943), медали «XX лет Рабоче-Крестьянской Красной Армии» (1938), «За боевые заслуги» (1940), «За оборону Кавказа» (1944), «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (1945).

Больше материалов по его биографии см. https://ru.wikipedia.org/wiki/Корицкий,_Николай_Иванович

Оглавление