В степях Заволжья

М. К. Сериков

На окраине Николаевского уезда

В ноябре 1917 года я вернулся с фронта в свой уездный город Николаевск (теперь Пугачев) б. Самарской губернии. Здесь мне пришлось вместе с В. И. Чапаевым и другими бывшими фронтовиками, шедшими за большевиками, участвовать в борьбе против уездного земства и других органов Временного правительства.
В середине декабря 1917 года на совместном заседании уездного крестьянского съезда с Николаевским Советом рабочих и солдатских депутатов был избран уездный Совет народных комиссаров. Председателем Совнаркома утвердили испытанного большевика В. И. Ермощенко, а военным комиссаром - В. И. Чапаева.
В течение декабря 1917 - января 1918 годов Советы были созданы во всех волостях уезда.

Солнечным февральским днем 1918 года, имея на руках рекомендацию уездного военного комиссара на имя ревкома, я приехал в волостной центр - село Солянку. Там меня вскоре избрали волостным военным руководителем, комиссаром был избран Чигарев Иван.
Обязанности военного руководителя главным образом заключались в формировании пополнений для красногвардейских отрядов, снабжении их продовольствием и фуражом, организации отпора кулацким отрядам уральских белоказаков, терроризировавших население нашего уезда.
По указанию Николаевского уездного Совнаркома и укома, мы все на местах занимались реквизицией, вывозом и отправкой в центр страны огромных хлебных запасов и скота из имений бывших помещиков и кулаков. Мне поручили организовать вывоз хлеба и скота из имений помещиков Жулидова и Петрова. (В настоящее время на землях этих имений создан крупный целинный зерносовхоз «Урожайный»).
Захватив небольшой отряд, я выехал на выполнение задания. Много разных мыслей и воспоминаний нахлынуло на меня при въезде в столь знакомое имение помещика Жулидова. Здесь я батрачил, а однажды, когда я, перенося мешки с семенами, споткнулся и рассыпал зерно, хозяин отхлестал меня плеткой.
И вот теперь я снова ехал в это имение, но не как батрак, а как представитель власти трудового народа. Помещика в имении давно уже не было. Но там в амбарах был хлеб. Много стояло скирдов с необмолоченным хлебом. Этот хлеб нужен был голодающей стране. Когда мы на рысях вкатили в имение, нас встретила лишь небольшая группа бывших батраков, постоянно здесь живших и присматривавших за хозяйством. С их помощью и мобилизованных в соседних селах крестьян мы собрали обоз, нагрузили его зерном и доставили на станцию Семиглавый Map. При возвращении в имение наш обоз подвергся нападению белоказаков. Но казаки просчитались. Наш отряд состоял из видавших виды солдат-фронтовиков, просидевших не один год в окопах. И белоказакам пришлось несолоно хлебавши повернуть своих коней и уйти в степь.

Контрреволюционное гнездо в Уральске

На территории бывшей Уральской области очагом контрреволюции явилось Уральское войсковое белоказачье правительство, опиравшееся на зажиточную верхушку казачества, белогвардейских офицеров, алашордынцев и другую нечисть, бежавшую сюда из центральных районов страны.
В ночь с 28 на 29 марта в гор. Уральске контрреволюционно настроенная верхушка уральского казачьего войска подняла антисоветский мятеж. Уральский областной Совет был разгромлен, и власть Советов на территории области свергнута.
В начале апреля 1918 года уральские белоказачьи войска сгруппировались на границе Николаевского и Новоузенского уездов Самарской губернии. Они стали совершать налеты, терроризировать и грабить население Николаевского и Новоузенского уездов. Захватив Александров-Гай, белые банды повесили и расстреляли тридцать коммунистов, в том числе председателя ревкома Т. Г. Чугункова и несколько сот красногвардейцев и советских работников.
Жестокость белых настолько озлобила крестьян де ревень, прилегающих к Александрову-Гаю, что они сразу же организовали два новых красногвардейских отряда - Орлово-Куриловский и Мусульманский. Последний цели комсостоял из казахов и татар.
Для разгрома уральской белоказачьей контрреволюции Саратовский губернский Совет по указанию Центрального Комитета партии и Советского правительства создал в апреле 1918 года из местных отрядов Красней гвардии группу войск, получившую название Особой армии.

Первый поход на город Уральск

Сосредоточившись на магистрали Рязано-Уральской железной дороги в районе станций Алтата и Озинки, Особая армия численностью около четырех тысяч штыков во главе с командующим, бывшим прапорщиком С. И. Загуменным, 1 мая перешла в наступление на станцию Семиглавый Map, и 4 мая отряд под командованием В. И. Чапаева занял станцию Деркуль.
Отряды Особой армии оказались в семидесяти километрах от гор. Уральска. Нужно было еще одно усилие, чтобы занять центр уральской контрреволюции. Однако в ночь на 5 мая обстановка на фронте резко изменилась.
Уральское войсковое правительство, видя нависшую над городом угрозу, бросает на фронт новые пополнения. Воспользовавшись растянутостью коммуникаций Особой армии вдоль железной дороги, белоказаки совершили налет на станции Шипово и Семиглавый Map, где находились резервы, эшелоны с боеприпасами и тыловые учреждения наших частей.
Передовые части армии в это время вели неравный бой с превосходящими силами белоказачьей конницы в районе станции Деркуль и поселка Зеленого. В отрядах подходили к концу боеприпасы, бойцы устали от непрерывных боев, больших маршей и плохого питания. Когда стало известно о нападении казаков на наши тылы, командующий отдал приказ об отступлении на исходные позиции - станцию Алтата.
Армия спешно отступала. Казаки бросились ее преследовать, взяв наши части в кольцо. Чапаев, видя тяжелое положение соседних частей, быстро перестроил свой отряд и стал прикрывать армию от наседавшей на нее неприятельской конницы. Его отряд самоотверженно отразил атаки врага и дал армии возможность выйти из окружения.
В связи с контрреволюционным мятежом белочехов в июне 1918 года образовался Восточный фронт. Особая армия переименовывается в IV Армию и подчиняется командованию Восточного фронта - решающего фронта Республики летом и в первой половине осени 1918 года. Командующим IV Армией вместо Загуменного был назначен бывший полковник генерального штаба Ржевский, военным комиссаром - Левин.
Новый командующий был типичным представителем высшего офицерства старой царской школы. Он не только не понимал задач и принципов ведения революционной освободительной войны, но и не сочувствовал ей. В нашем представлении он был олицетворением старого прогнившего царского строя, старой военной науки, основанной на слепом соблюдении устава, раз и навсегда заученных правилах, уже давно отживших и отброшенных прочь практикой жизни.

5 июля части Красной Армии перешли в наступление против уральской контрреволюции. Одна колонна армии вела наступление от Семиглавого Мара на станцию Шипово, а другая - от хутора Цыганова на станцию Деркуль.
Как и во время первого похода, белоказаки упорно обороняли каждый населенный пункт. С тяжелыми боями наши части заняли станции Шипово, Деркуль, Переметная и другие. В этих боях был смертельно ранен один из храбрейших и способных командиров отрядов - Илья Васильевич Топорков.
6 июля наступающие части под командованием В. И. Чапаева занимают хутор Халилов и почти вплотную подходят к Уральску. Путь преградила река Чеган. Под городом завязываются ожесточенные бои. В нашем тылу рыскали казачьи отряды, они перехватывали наш транспорт с продовольствием и боеприпасами.
Белоказачье командование, получив к этому времени помощь от белочехов и самарской учредилки, сумело создать ряд новых отрядов и бросить их против нас. Противнику удалось разрушить несколько железнодорожных мостов, совершить налет на станцию Семиглавый Map и тем самым нарушить снабжение наших войск по железной дороге. Положение с каждым часом ухудшалось.
В этот ответственный момент командующий армией Ржевский отдает приказ об отступлении, а сам, сказавшись больным, покидает армию. На этот раз вновь из беды выручает В. И. Чапаев. В этот буквально трагический час Чапаев принял ответственность на себя. С тяжелыми боями части IV армии 12 июля 1918 года отошли снова к станции Алтата.
Несмотря на то, что оба похода частей IV армии на Уральск закончились неудачно, ее активные действия в Уральских степях оказали влияние на общее положение Восточного фронта на Волге. Они сковывали силы белогвардейцев в этом районе и служили надежным заслоном, преграждавшим путь оренбургскому и уральскому белоказачеству на Саратов для соединения с донской контрреволюцией.
В сентябре 1918 года на Восточном фронте произошел решительный перелом. Красная Армия освободила Казань, Симбирск, Сызрань. 7 октября силами IV и 1 армий была взята Самара.
С вступлением наших частей в Самару перед Красной Армией открывался путь к освобождению района Предуралья, Урала и Казахстана.
Командование армии отдало приказ о наступлении правым флангом на город Уральск, а главными силами на города Бузулук и Оренбург. Для выполнения поставленной задачи наша дивизия должна была прежде всего выбить противника из занимаемых им сел Самарской губернии. Преследуя отступающего противника, пензенцы, балашовцы и гарибальдийцы ворвались в Нижнюю Покровку. Здесь из добровольцев покровцев был сформирован третий эскадрон кавалерийского полка и батальон: пехоты, которые влились в Пензенский и Балашовский полки.
Преследуя противника, красные полки вышли на линию Таловое-Токмак-Молоканский на окраине Николаевского уезда, то есть вплотную к границе земель Уральского казачьего войска.
Противник, получив крупные свежие силы, оказывал нам отчаянное сопротивление, переходя неоднократно в контрнаступление.
Наша дивизия в составе двух пехотных и одного кавалерийского полков сосредоточилась в селе Таловое, в двух переходах от Уральска.
13 октября белоказаки перешли в наступление на Таловое. Бой продолжался в течение всего дня. За ночь полковник Бородин подтянул свою пехоту и несколько полков кавалерии, а утром следующего дня вся эта громада перешла в яростную атаку против наших частей. Особенно сильным был нажим на Балашовский полк. В этом неравном бою силы противника в пять раз превышали балашовцев. Здесь особо проявили героизм добровольцы покровцы и рахмановцы. Десятки раз казаки бросались в атаку на балашовцев и десятки раз, оставляя убитых и раненых, откатывались обратно.
Несмотря на кровопролитные бои, части дивизии, отбивая многочисленные атаки белоказаков, упорно продвигались вперед. Энергичные действия В. И. Чапаева заставили белоказачье командование бросить на нашу дивизию еще ряд полков. В результате дивизия оказалась в окружении огромных конных масс белоказаков.
…Бой шел уже пятый день. Два дня бойцы не получали горячей пищи. Кончались последние патроны, но чапаевцы твердо держали оборону. К утру 18 октября части дивизии израсходовали до семидесяти пяти процентов боеприпасов. Все чаще и чаще атаки врага приходится отбивать штыками и гранатами. То здесь, то там бойцы схватываются с противником врукопашную. А атаки врага следовали одна за другой…
В дивизии кончились запасы продовольствия, не было связи с внешним миром. Измученные многодневными боями бойцы буквально валились с ног. Полевая радиостанция, настойчиво добивавшаяся установления связи со штабом армии, никакого ответа не получала.
Белоказачье командование, сжимавшее кольцо окружения, уже торжествовало победу, убежденное, что Чапаев наконец-то со всеми войсками будет взят в плен или уничтожен.
Не имея боеприпасов и связи с частями армии, Василий Иванович созывает командиров полков и, посоветовавшись с ними, решает прорвать кольцо казачьих войск и отойти к Николаевску.
Во второй половине дня 18 октября кавалерийский полк имени Гарибальди конной атакой прорвал кольцо казачьего окружения в районе хутора Канаевского и открыл путь для выхода остальным полкам дивизии и ее тылам. 20 октября дивизия, понеся значительные потери, отошла в район трех Покровок, где и соединилась с частями IV армии. Гарибальдийский полк расположился в Верхней Покровке, Пензенский - в Средней Покровке, штаб дивизии и Балашовский полк - в Нижней Покровке.
После выхода дивизии из окружения из штаба армии было получено сообщение о том, что из города Николаевска в дивизию направляется батарея 4-орудийного состава, а на станцию Озинки из Саратова прибывает пополнение 800-1000 человек. Кроме того, туда же прибывает бронеавтомобиль и две грузовые машины.
Все были рады таким вестям. Наконец-то идет артиллерия, броневик, машины и пополнение! Штабу дивизии уже был известен состав пополнения. К нам шли рабочие из волжских городов, крестьяне из русских и мордовских сел, казахских аулов. Русские и татары, украинцы и казахи считали за высокую честь биться под славными знаменами отважных чапаевских полков, под руководством легендарного героя Василия Ивановича Чапаева.
По прибытии пополнения в Нижнюю Покровку мне было приказано выстроить прибывших на площади около церкви. Вскоре на площади показался В. И. Чапаев. Увидев приближающегося начдива, строй подтянулся. Все с жадным интересом не отрываясь смотрели на идущего быстрым шагом Василия Ивановича. Подошел, остановился, поздоровался и какое-то мгновение пристальным взглядом всматривался в лица прибывших.
Василий Иванович начал с того, что рассказал вновь прибывшим бойцам о тяжелых боях, которые ведет дивизия, о трудностях, которые ждут новых бойцов, и предупредил, что трусам и маловерам в дивизии не; место.
- Помните, - говорил он, - вы прибыли в Николаевскую дивизию. У нас все герои! Трусливых нет, а предателей и в помине! Давайте думать, как быстрее разбить врага, а потом - по домам.
Новое пополнение Чапаев решил сразу проверить в бою. Из прибывших он создал батальон и на другой день сам повел на учение. Командный состав рот и взводов временно был взят из Пензенского и Балашовского полков.
- Посмотрим, как они будут в бою, - сказал нам Чапаев.
По его приказу батальон повел наступление на хутор Чилижный, занятый противником. Оттуда белые вели интенсивный ружейный и пулеметный огонь. К чести прибывшего пополнения, батальон успешно справился с поставленной задачей. Противник был быстро выбит с хутора.
Василий Иванович остался доволен исходом этого необычного учения.
- Ничего, - сказал он. - Разобьем их по ротам в Балашовский и Пензенский полки, там народ боевой, они их быстро подучат!
Помимо прибывшего пополнения из центра, в полки пришло много добровольцев из местных сел, которые любили 2-ю Николаевскую дивизию и считали ее своей.
Наконец дивизия получила броневик, и не самодельный, а настоящий. Чапаев сказал:
- Если мы весной под селом Жестянка гоняли белых самодельным броневиком, то сейчас устроим им покрепче баню!
- Действительно, через пару дней начдив решил наступать. Поздним вечером, вслед за дозорами и разъездами, полки выступили из трех Покровок в сторону противника на хутор Бенардак.
Утром Бенардак оказался в кольце. Бой был коротким - белоказаки не ожидали нашего наступления. У них началась паника, она еще более усилилась, когда раздался рокот броневика. Белые метались из стороны в сторону, пытаясь оказать сопротивление в пешем строю, забирались на крыши домов и сараев и оттуда вели огонь. Большая часть противника бросилась отступать за реку Камелик. Василий Иванович на светло-гнедом коне с полком имени Гарибальди завершил операцию на реке Камелик. Тем временем Пензенский и Балашовский полки заняли хутор Бенардак. В этом бою был ранен командир полка имени Гарибальди Иван Долгушев.
По окончании операции Василий Иванович решил немедленно вернуться в Покровку, так как противник угрожал захватить с тыла Нижнюю Покровку, в которой находились все тылы и артиллерия дивизии.

Взятие Уральска

13 ноября 1918 года на станции Озинки состоялись проводы В. В.Чапаева в Москву, в Красную Академию.
В вихре боевых событий прошел незабываемый 1918 год. Наступил 1919 год. Советская страна находилась в кольце вражеских фронтов. Перед частями IV армии и, в частности, перед нашей 30-й Николаевской дивизией¹, была поставлена задача - взять город Уральск.
8 января 1919 года ударная группа в составе Пензенского, Балашовского и имени Гарибальди полков Николаевской дивизии и 1-й бригады 25-й Самарской дивизии в составе: Пугачевского, Стеньки Разина и Сурова полков перешла в наступление.
Противник принял всевозможные меры к защите твердыни юго-восточной контрреволюционной окраины. Чего только не делало белое командование! Была организована «священная» дружина, создавались особые ударные «исусовы полки». На пики казаки надевали иконы Георгия Победоносца. Но ничто не помогло и не спасло их от разгрома. Перед городом казаки заняли выгодные и хорошо укрепленные позиции общим протяжением около 25 верст.
На совещании 23 января было решено начать решительное наступление на Уральск 24 января в 6 часов 30 минут. Было еще темно, когда полки выступили на исходные позиции для штурма города. Шел густой снег.
Не выдержав нашего стремительного натиска, белоказаки поспешно отошли с занимаемых позиций. Особенно упорные бои шли в районе железнодорожного вокзала, где командовавший всеми войсками обороны города генерал Мартынов бросил против нас свой последний резерв - школу юнкеров и сам возглавил их яростные контратаки. Здесь он был смертельно ранен, а юнкера бросились в паническое бегство.
Сломив яростное сопротивление белоказаков, славные полки разбили врага и в 14 часов 24 января 1919 года штурмом взяли Уральск.
За освобождение города и проявленный героизм Уральский областной революционный комитет наградил Красным Знаменем 1-ю бригаду 25-й Самарской дивизии и 30-ю Николаевскую дивизию.
Противник, разбитый под Уральском, начал группироваться в населенной полосе вдоль реки Урал. Тов. Фрунзе поставил перед нашей дивизией задачу - перейти в наступление и к 12 февраля занять фронт от южной окраины озера Балыкта до Лбищенска и Джамбейтинской ставки (Базар).

От Уральска до Лбищенска

На пути дивизии лежала бескрайняя степь, занесенная глубокими, трудно проходимыми снегами, с разграбленными и безлюдными станицами и форпостами. К 8 марта полки нашей бригады подошли к форпостам Щапову и Чаганскому. От судьбы этих форпостов, благодаря их труднодоступности, зависел успех дальнейших действий на Лбищенск.
Штурм форпостов начали пехотные части 1-й и 2-й бригад нашей дивизии. После тщательной артиллерийской подготовки наша пехота и конница атаковали и сбили противника с позиций. Противник в панике начал отступать к форпосту Чаганскому. На подступах к нему вновь разгорелся упорный бой. Первая наша атака оказалась безуспешной, и только после второго большого боя мы овладели форпостом Чаганским.
14 марта полки нашей дивизии совместно с полками 1-й бригады 25-й дивизии после упорных боев заняли последний опорный пункт белоказаков на пути к Лбищенску - форпост Кожахаровский. С его падением для нас открылись ворота на Лбищенск. Генерал Толстов метался. Он бросает в лоб наступающим свои лучшие полки. Положение не меняется. Наша дивизия идет вперед, сметая все преграды на пути.
После занятия Кожахаровского нам было приказано 15 марта занять Лбищенск. Перед Балашовским полком была поставлена задача - совершить глубокий фланговый обход противника справа с выходом в тыл Лбищенску.
На рассвете 15 марта, в снежную пургу, по трудно проходимой местности, два батальона под моим командованием тронулись в тяжелый путь. К исходу того же дня части дивизии после упорного боя вступили в Лбищенск. Перед падением Уральска заключенных из уральской тюрьмы белогвардейцы перебросили в Лбищенск. Стремительное наступление наших частей не дало возможности белоказакам угнать с собой дальше этих товарищей. С захватом Лбищенска все они были освобождены.
К моменту перехода белоказаков в наступление части Красной Армии Уральского фронта были в значительной степени ослаблены ввиду переброски полков 1-й бригады 25-й Самарской дивизии против Колчака. Таким образом, против шести белоказачьих дивизий, собранных генералом Толстовым, стояли лишь полки нашей 30-й Николаевской дивизии.
Приказом Реввоенсовета республики от 27 февраля 1919 года нашей дивизии был присвоен новый номер - «22 стрелковая дивизия». С этого момента я и буду ее так именовать.
В Лбищенске в это время сосредоточиваются части 1-й бригады 22-й стрелковой дивизии под командованием комбрига Данильченко. В состав бригады входили: 190-й Пензенский полк под командованием Здоровеющева, Балашовский полк под моим командованием и кавалерийский полк имени Гарибальди под командованием Апасова.
В первых числах апреля на пополнение нашей дивизии в Уральск прибыла Покровская бригада в составе Нижне-Уральского, Гурьевского и Каспийского полков.

Отход дивизии к Уральску

В ночь на 15 марта 1919 года части 2-й дивизии белых в составе трех кавалерийских и одного пехотного полков нанесли удар по 191-му Балашовскому полку, стоявшему на главном направлении движения белых на Лбищенск. Балашовцы яростно отбивали все атаки противника. Но белоказаки, подтянув свежие силы, сосредоточив на небольшом участке десять кавалерийских полков, один пехотный и Семеновскую дружину, 17 апреля перешли в новое наступление. Прорвав нашу оборону на стыке Балашовского и Пензенского полков в районе тюрьмы, они окружили Лбищенск.
Упорные атаки численно превосходящих сил врага заставили балашовцев и пензенцев отойти. Мы отходили к площади. Наши пулеметы строчили, не замолкая ни на минуту, в упор расстреливая казаков. Но на смену погибшим шли все новые и новые цепи казаков. Многие из наших раненых продолжали вести огонь по врагу. Белоказаки, продвигаясь к площади плотным кольцом, окружили наши части и, отрезав нам путь отхода, стали прижимать к Уралу.
Все чаще и чаще бросались бойцы в контратаки, чтобы штыком и гранатой отбросить врага. Уже нет патронов, артиллеристы, выкатив все 10 орудий вперед, посылают по атакующим казачьим лавам последние снаряды. Пулеметы выпускают последние ленты. Остается одна надежда на штыковой удар. Яростно дерутся бойцы, не желая уступить врагу.
Видя полную невозможность дальнейшей обороны Лбищенска, мы пошли на прорыв. Начался заключительный акт боя. Шесть часов бились три полка Красной Армии против двенадцати полков белой армии, ожидая поддержки со стороны форпоста Кожахаровского. А поддержки все нет и нет.
Трудно восстановить теперь картину героического прорыва кольца окружения. Гранаты рвались почти под ногами. Стреляли и кололи бойцы буквально механически. Вокруг безумные лица, стон, крики, выстрелы. И все же мы прорвались из этого ада.
На окраинах форпоста Кожахаровского мы встретились со спешившим к нам на помощь 197-м Мусульманским полком. Но было уже поздно.
К чести славных воинов Пензенского и Балашовского полков, сформированных из рабочих добровольцев, ни один из них не сдался на милость врагу.
Среди сотен отважных героев, отдавших свою жизнь за Родину, смертью храбрых пали в этом бою комиссар Балашовского полка, иваново-вознесенский рабочий старый коммунист И. Я. Мякишев, командиры всех трех батальонов товарищи Порошин, Буянов и Андрюшенко. Из девяти командиров рот остался в живых только один - командир 2-й роты С. Попов.
Оставив Лбищенск, полки 22-й дивизии, совершив отход на север до форпоста Скворкина, разделились на две части. Одна группа полков отходила вдоль тракта на Уральск, а другая - степными проселочными дорогами на станцию Деркуль.
Отход групп совершался с непрерывными боями. Казаки, прекрасно знавшие степь и каждую балку в ней, беспрерывно совершали налеты на наши отходящие части. Первая группа полков утром 24 апреля вошла в город Уральск. Вторая группа 25 апреля остановилась в районе станции Деркуль и укрепилась на подготовленных позициях.
Первые несколько дней между этими группами была еще некоторая связь, но затем в начале мая войска, отошедшие в Уральск, оказались отрезанными от внешнего мира, и связь поддерживалась лишь по радио и самолетом. Город оказался осажденным со всех сторон многочисленными войсками уральской белоказачьей армии.
Душой обороны Уральска стала партийная организация города и политотдел 22-й дивизии, возглавляемый комиссаром дивизии тов. Андреевым.

Осада города Уральска

Разобщив полки 22-й дивизии на две части, белоказачье командование решает уничтожить деркульскую группу войск Красной Армии. Из перехваченных у противника документов и показаний пленных нам стало известно, что ликвидацией наших войск в районе станции Деркуль белоказачье командование рассчитывало выровнять фронт по линии Николаевск-Алтата, а затем двинуться через Саратов на соединение с армией Деникина.
Не успели мы еще привести себя в порядок после тяжелых лбищенскнх боев, как белые начали упорные атаки против наших частей. Ранним утром 25 апреля противник начал наступление в районе станций Семиглавый Map и Шипово. Наибольшую активность противник проявил в районе станции Деркуль. В результате настойчивых атак ему удается сжечь два железнодорожных моста.
В это время белоказаки повели наступление на город Уральск, но были отбиты. Тем не менее, им удалось занять участок железной дороги между городом и станцией Деркуль. 1 мая 1919 года белоказаки силою двух пехотных и четырех конных полков при 11 орудиях и броневике атаковали станцию Деркуль. Завязался упорный бой. В результате нашей стремительной контратаки враг был отброшен от линии железной дороги. В этом бою был тяжело ранен командир Пензенского полка Здоровеющев, который через сутки скончался.
Положение деркульской группы с каждым днем становилось все сложнее. Постоянные бои с конницей противника требовали от наших бойцов огромной выдержки и хладнокровия.
Генерал Толстов перебросил часть своих войск под Уральск и начал наступление на город с яростных атак на хутор Новенький, расположенный в 12 километрах от Уральска. Атака была рассчитана на внезапность, но внезапности не получилось. Героические защитники Уральска были верны воинскому долгу. Все силы были приложены к тому, чтобы удержать город.
В своей борьбе защитники Уральска не были одинокими. В разгроме врага им помогали войска деркульской группы. Вскоре после первомайских боев в деркульскую группу начали прибывать на пополнение новые части. В частности, прибыли Саратовский, Нижне-Уральский и Козловский отряды, которые влились в Пензенский и Балашовский полки. В дни ожесточенных боев деркульской группы с белоказаками защитники города получили от В. И. Ленина телеграмму, в которой говорилось:
«Прошу передать уральским товарищам мой горячий привет. Героям пятидесятидневной обороны осажденного Уральска просьба не падать духом, продержаться еще немного недель. Героическое дело защиты Уральска увенчается успехом. Предсовнаркома Ленин».²
Телеграмма Ленина была встречена с огромной радостью защитниками города и придала им еще больше мужества в борьбе.
К этому времени белоказачья армия генерала Толстова, стремясь выйти к Волге, отдельными отрядами выдвинулась на обширный фронт в 100 километрах севернее Уральска и захватила Николаевск (ныне Пугачев). Частям деркульской группы пришлось вести упорные бои по всей линии фронта.
М. В. Фрунзе отдал приказ полкам деркульской группы во взаимодействии с соседними частями 35-й стрелковой дивизии и Самарской особой бригады освободить Николаевск и разгромить эту группу противника с тем, чтобы затем оказать помощь осажденному гарнизону Уральска.
Выполняя приказ, части деркульской группы вступи ли в ожесточенные бои с белоказаками, длившиеся до момента освобождения Уральска.
К 5 июля противник был разгромлен в районе Николаевска и начал стремительное отступление на юг, то есть в уральские степи. Войска деркульской группы развили энергичное наступление на станцию Переметная.
Успехи Красной Армии на Восточном фронте под Уфой позволили командованию Восточного фронта усилить помощь частям осажденного гарнизона. Под Уральск была направлена 25-я дивизия, которой командовал в то время вернувшийся из академии В. И. Чапаев. Одновременно к городу с упорными боями пробивались полки деркульской группы и Особая бригада под командованием И. М. Плясункова.
Сообщение о подходе частей Красной Армии на вы ручку Уральска еще более подняло боевой дух его защитников.
5 июля штабом 22-й дивизии была получена радио телеграмма с сообщением о переходе частей Чапаева в наступление на Уральск. Весть о скором освобождении, о том, что сам Чапаев идет на выручку, с быстротой молнии облетела всех бойцов гарнизона.
А помощь с каждым днем все приближалась. 9 июля части группы тов. Михайлова с боями заняли станцию Шипово. Части деркульской группы вышли на линию Н. Порубежка-Бородин, восстановили связь Николаевска со станцией Ершово. Особая бригада тов. Плясункова с боями овладела населенными пунктами: Пузановский, Паньков и Чапурин. С упорными боями по подожженной казаками степи части 25-й дивизии, пройдя за четверо суток более 200 километров, заняли хутора Чаганский и Ново-Озерный. 10 июля по дорогам потянулись на юг обозы отступающей белоказачьей армии. 11 июля части 25-й дивизии сбили последние заслоны белоказаков и соединились в районе хутора Новенького с частями осажденного гарнизона Уральска.
За героическую защиту г. Уральска доблестные полки 22-й дивизии: 192-й Нижне-Уральский, 194-й Малоузенский, 196-й Новоузенский приказом РВС республики были награждены почетными революционными Красными знаменами.
Освободив от осады Уральск, полки 25-й дивизии во главе с Чапаевым повели наступление против отступающих вниз по реке Уралу белоказаков - на Лбищенск, а 22-я дивизия под командованием С. П. Захарова к 23 июля сосредоточилась в районе станций: Ершово, Урбах, Красный Кут и Алтата.
В короткий срок дивизия была пополнена, и отдых был закончен. Положение на фронтах республики требовало участия дивизии в новых боях. 10 августа 1919 года дивизия получила приказ о переброске ее на Южный фронт на борьбу с белой армией Деникина. Нам предстояли новые походы и тяжелые бои вдали от заволжских и зауральских степей.

В разгроме белогвардейщины и интервентов в годы гражданской войны большая заслуга принадлежит нашим армейским комиссарам. С чувством глубокого уважения я вспоминаю комиссаров и политработников 22-й дивизии товарищей Андреева, Кавалерса, Мякишева, Инякина, Дудина, Стрельцова, Козлова, Полякова и многих других. Эти бесстрашные рыцари революции всегда находились там, где было трудно, где нужно было вдохнуть в наших воинов новые силы для борьбы с врагом.

Примечания:
¹ Нумерация дивизии менялась несколько раз. С 18 сентября по ноябрь 1918 г. она именовалась 2-й дивизией Николаевских полков, с ноября 1918 г. по март 1919 г. - 30-й Николаевской стрелковой дивизией, а с марта 1919 г. - 22-й стрелковой дивизией.
² М. В. Фрунзе. На фронтах гражданской войны. Сб. документов. М. 1941, стр. 173.

Сериков Михаил Кузьмич (1894 - 1969) - родился на хуторе Кочетка в Новоузенском районе Самарской губерни. В I-ю мировую старший унтер-офицер, награжден Георгиевским крестом и медалью. Крест и медаль пожертвовал на нужды войны.

Во время Гражданской войны командир 191-го Балашовского полка 22-й стрелковой дивизии, под командой Чапаева штурмовал Уральск, закончил Гражданскую войну комбригом той же дивизии в Крыму. Затем на курсах при Академии РККА, после их окончания в пограничных войсках, а затем в органах НКВД. Член партии с 1931 года. В 1931 оканчивает Высшие офицерские курсы в Ленинграде и получает назначение на должность заместителя начальника школы ВПО им. В. В. Куйбышева по военно-строевой части.
В 1940 становится начальником Управления пожарной охраны Ленинградской области. руководил тушением крупнейших пожаров Ленинграда военного времени. Это и пожар Центрального государственного исторического архива 18.09.1941, госпиталя на Суворовском проспекте 19.09.1941, на заводе имени Свердлова 28.09.1941, Гостиного двора 14.01.1942, на железнодорожной станции Ржевка 29.03.1942, где рвались вагоны с боеприпасами, пожар жилого дома на Боровой улице 09.11.1942 и многими другими. 3.05.1943 года во время артиллерийского обстрела снаряды попали на территорию нефтебазы «Красный нефтяник», расположенной на южной окраине города, Благодаря умелому руководству, мужеству и героизму бойцов пожарной охраны, пожар был ликвидирован за три с половиной часа.
Газета «На страже Родины» писала: «В Ленинграде все знают полковника Серикова в лицо, все знают его по фамилии, это один из самых популярных людей осаждённого города».
В 1945 присвоено воинское звание генерал-майор. С 1946 в отставке. Последние годы жизни проживал в Алма-Ате.
Награды: Георгиевский крест 3-й степени, шашка с вызолоченным эфесом (лично от М. В. Фрунзе), Никелированный браунинг с надписью «Красному командиру М. К. Серикову от В. И. Чапаева» (1918), орден Ленина, два ордена Красного Знамени, два ордена Красной Звезды, несколько медалей.
Больше материалов по его биографии см. https://ru.wikipedia.org/wiki/Сериков,_Михаил_Кузьмич

М. К. Сериков

Оглавление